Дизайн сайта – студия 
Stratomedia, г. Вашингтон
Цитадель: след СаладинаСовременные путеводители утверждают, что Цитадель – главная архитектурная достопримечательность исламского Каира – предстает нам в том образе, который придал ей выдающийся государственный деятель и правитель Египта Мухаммед Али, преемник мамелюков и турков, создавший прообраз современного независимого Египта и современного Каира (о туристической экскурсии в крепость читайте в статье «Цитадель». Однако нельзя забывать, что Цитадель – это, прежде всего, творение султана Салах ад Дина, больше известного европейцам под именем Саладина – легендарного победителя крестоносцев (о жизни и подвигах Саладина читайте в статье «Саладин». В эпоху крестовых походов и уже при жизни Саладина Цитадель стала настоящим центром Каира и политической жизни всего мусульманского мира. Почему же Саладин, наследник роскошных Фатимидов и предшественник еще более роскошных мамелюков, предпочел богатым дворцам военную крепость, каковой и является по сей день Цитадель? Саладин в египетской ментальностиДля Египта Саладин стал настоящим национальным героем, которому удалось объединить различные этнические группы его населявшие. Несмотря на то что формально султан Саладин долгое время оставался в подчинении Багдадского халифата, фактически он создал сильное независимое государство Египет и, победив крестоносцев, доказал всему миру его состоятельность. В это время воинственные христиане-крестоносцы очень досаждали Египту, а резня, устроенная рыцарями в отношении мирных мусульман – жителей захваченного ими Иерусалима, окончательно заставила многих египтян отвернуться от христианства. «Поэтому египетское население воспринимало айюбидских правителей (Айюбиды – династия правителей Египта, основанная Саладином) как героев ислама и отождествляло себя с ними независимо от того, были ли они курдами или тюрками. Подобного отождествления египтян с собственными правителями в дальнейшем не будет ни при мамелюках, ни в османский период. Оно начнет возрождаться только в XIX веке, но это будет уже другая историческая эпоха – эпоха национальных государств, и отождествление будет носить уже ярко выраженный национальный характер» (Е. Зеленев). Почему Цитадель?Чтобы понять, почему Саладин решил строить Цитадель вместо дворцов, необходимо вспомнить, что султаном он стал почти случайно и столкнулся с жестоким сопротивлением армейской верхушки, представляющим собой сообщество эмиров – военачальников различных этнических отрядов египетской армии. Каждый из эмиров имел свои претензии на власть, и Саладину понадобилось целых два года, чтобы путем переговоров и щедрых подарков установить с ними отношения, позволившие сформировать боеспособную и эффективную армию. В такой обстановке Саладину приходилось постоянно опасаться за свою жизнь и пресекать многочисленные попытки заговоров. Неудивительно, что Саладин отказался от роскошных дворцов, построенных до него Фатимидами, и возвел крепость на холме таким образом, чтобы иметь возможность видеть всю панораму исламского Каира под ногами. Эта особенность Цитадели и сегодня привлекает огромное количество туристов, приходящих сюда, чтобы охватить взглядом весь огромный мегаполис с высоты птичьего полета. Во времена же Саладина Цитадель тем более позволяла султану физически главенствовать над Старым городом и находиться на безопасном расстоянии «от потенциально опасных густонаселенных кварталов нижнего города, где любой дворец мог быть окружен и блокирован мятежной толпой». Саладин предусматривал и возможность осады Цитадели; на этот случай он позаботился о снабжении крепости водой, для чего восстановил древний акведук, представлявший собой гранитную стену. «По ее вершине самотеком бежала нильская вода, поднятая на многометровую высоту специальными водоподъемными механизмами. Акведук снабжал водой как саму Цитадель, так и прилегавшие к ней кварталы» (Е. Зеленев). Сам Султан редко бывал в Каире, проводя все свое время в заграничных военных походах. Городом и страной в целом от его имени управлял его брат Сайф ад Дин, носивший титул аль Малик аль Адиль, что означает «Благородный правитель». Это был талантливый администратор, обладавший большими знаниями и управленческими навыками, который обеспечивал Саладину крепкий тыл, а стране – стабильное экономическое положение, несмотря на продолжающиеся войны. Некоторые историки даже считают редкие появления Саладина в Каире благом для страны, потому как неизвестно, каким хозяйственником мог стать этот великий военачальник. Однако, учитывая его удачную геополитическую и торговую политику в регионе, благодаря которой он практически вырвал у крестоносцев главный источник их дохода – торговлю пряностями, и чуть не задушил их одними только экономическими мерами, можно предположить, что он был весьма разносторонней личностью, чьи таланты вполне могли бы проявиться и на почве сугубо государственного управления и внутренних дел Египта. Все ради победыСобиратель силГлавным делом жизни Саладина стала война с крестоносцами. И ради победы в этой войне Саладин создал огромную империю, включающую Египет, Северную Африку, Палестину, Сирию, Йемен, Хиджаз и Северный Ирак, при этом сама по себе империя никогда не была целью Саладина. Обладавший отменным стратегическим чутьем, политической и экономической интуицией, помноженными на немалые знания, Саладин сумел мобилизовать материальные и человеческие ресурсы своей империи для победы над крестоносцами. Но лично для себя Саладин не сделал почти ничего. Сохранилось множество свидетельств необыкновенной скромности и щедрости Саладина. Щедрость СаладинаЩедрость и бескорыстие Саладина стали настоящей легендой, основанной на фактах. Чтобы не быть голословными, приведем цитату из жизнеописания Саладина, сделанного его современником и спутником во многих его походах кади Баха ад Дина: «Однажды в Иерусалиме я присутствовал при том, как перед отъездом в Дамаск он принимал великое множество послов, и у него в запасе было слишком мало денег, чтобы сделать подарки послам. Я постоянно напоминал ему об этом, пока он в конце концов не продал для государственной казны одно из своих угодий, чтобы быть в состоянии раздать вырученные деньги в качестве подарков послам. Это было осуществлено с нашей помощью, и в итоге не осталось ни одного дирхама. Он одинаково свободно раздавал подарки и тогда, когда был в стесненных обстоятельствах, и тогда, когда наслаждался изобилием. Его казначеи всегда заботились о том, чтобы утаить от него некоторые суммы на случай непредвиденных расходов; ибо они знали, что стоит ему их увидеть, как он тотчас потратит их... Он без конца делал подарки; тем, кому он уже делал подарки, он дарил новые, и при этом делал это с таким удовольствием, словно никогда прежде им ничего не дарил... Всякий, кто поступал к нему на службу, получал от него такие дары, что ему никогда не приходилось искать щедрости кого-то другого. Перечислить его дары и описать их разнообразные формы было бы поистине невыполнимой задачей. В разговоре по этому поводу я однажды услышал, как глава дивана заявил: «Мы вели учет количеству коней, подаренных им на одной только равнине Акры, и их число превысило десять тысяч» (Баха ад Дин). Образец веры и скромностиСаладин был глубоко верующим мусульманином. «До тех пор пока он оставался в сознании, он никогда не оставлял совершения молитв. Я видел, как он неукоснительно выполнял свой долг во время последней болезни и прекратил выполнять его только в последние три дня жизни, когда впал в беспамятство». Саладин дружил со многими христианами, но всегда печалился, что они не мусульмане. Из-за слабого здоровья и тягот военного быта ему иногда приходилось пропускать некоторые дни постов, в том числе во время Рамадана (Рамазана). Поэтому, находясь в покоренном им Иерусалиме, будучи больным, он вознамерился возместить все пропущенные дни поста. «Все доводы, которые употреблял врач, чтобы отговорить его от поста, не имели ни малейшего успеха. Правитель не желал слушать его и говорил: «Я не знаю, что может произойти (это можно понимать как «Все в руках Аллаха»)». Саладин всегда хотел совершить паломничество в Мекку, особенно в год своей смерти, чувствуя приближение конца. «Он уже принял решение и отдал приказы о подготовке к путешествию, и все уже было готово, чтобы пуститься в путь, но он решил отложить паломничество на следующий год, так как ему требовалось время, и у него не было средств, необходимых для человека его ранга» (Баха ад Дин). Согласно Корану, каждый верующий обязан раздавать закат – определенную милостыню, но для этого в течение года он должен владеть соответствующим количеством имущества. Но Саладин в течение года все раздавал на благотворительность и подарки своим воинам, а потому имущества, достаточного для заката, у него в течение года не набиралось. «До самой смерти он не накопил столько денег, чтобы оказаться обязанным отдавать закат; он тратил все свои средства на благотворительность. В казне человека, обладавшего таким огромным богатством, осталось всего сорок семь насрийских дирхамов и один-единственный тирский слиток золота. Он не оставил ни добра, ни дома, ни недвижимости, ни садов, ни деревень, ни пахотной земли, никакой иной собственности» (Баха ад Дин). Таким образом, Цитадель – вот что стало главным материальным следом Саладина в Каире, единственным объектом недвижимости, которым он мог владеть, но не владел, так как Цитадель рассматривалась султаном как государственная собственность, резиденция египетских правителей, каковой она оставалась на протяжении семисот лет после его смерти. Литература:
|
Дизайн сайта – студия Stratomedia, г. Вашингтон